Размер шрифтаAAAA
Цвет сайтаЦЦЦ
Изображения Ч/Б Вкл. Выкл.
 
Павел Овсянников: «Я счастлив настолько, насколько может быть счастлив творческий человек»
Павел Овсянников: «Я счастлив настолько, насколько может быть счастлив творческий человек»

Павел Овсянников: «Я счастлив настолько, насколько может быть счастлив творческий человек»

Актер. Режиссер. Художник.

Павел Овсянников: «Я счастлив настолько, насколько может быть счастлив творческий человек».

Известный питерский режиссер Павел Овсянников для ханты-мансийской публики личность уже хорошо знакомая и понятная. Его спектакли «Что случилось с крокодилом» и «Спящая красавица» местные зрители приняли на «ура» и горячо полюбили. Билеты на них, даже теперь, спустя несколько лет с момента премьеры, разлетаются за считанные часы, а игра актеров всегда вызывает овации. Сейчас, накануне 2019 года Павел вернулся в Ханты-Мансийский театр кукол, чтобы создать новую постановку «Серебряное копытце» по сказу Павла Бажова. О том, какой она будет, мы спросили у автора лично.

- Павел Владимирович, скажите, почему именно эта история? Это предложение театра или ваша личная инициатива?

- Это всегда совместная работа. Мы к этому материалу долго шли. Сначала мечтали о бэби-спектакле для самых маленьких, потом стали думать о постановке для школьников. Позже, оказалось, что очень нужен спектакль для новогодней кампании. А зимних историй не так уж много хороших, известных или полу известных, есть среди них и часто используемые.

- Так ведь «Серебряное копытце» как раз и является ярким образцом одной из часто используемых зимних историй. Насколько я знаю, к творчеству Павла Бажова обращались такие театры, как Ставропольский краевой театр кукол, Московский детский камерный театр кукол, Театр кукол республики Карелия и другие. Вас это не смущает?

- Отнюдь, ведь мы должны наши спектакли продавать, а зритель охотней идет на хорошо знакомую историю, название которой он слышал, при этом может абсолютно не знать о чем сказка: как-то где-то помнится что-то из детства, ага, это я знаю. К сожалению, детский театр кукол, в этом отношении немножко консервативен. Потому что родители, бабушки, дедушки любят больше вести детей на классику.

- Отличается ли ваша история от классического сюжета?

- Немного да. Потому что литературная сказка и драматургия (спектакль) – это несколько разные жанры. В сказе мне не хватило драматического сюжета. Там вначале история развивается, а потом она как-бы останавливается и становится такой описательной, там не происходит ярких событий, нет действия, не решается проблема. Там, в сказке, Даренка один день посидела у окошка, второй день посидела у окошка, третий день посидела у окошка и… конец. А в театре все-таки хочется, чтобы зритель сопереживал до финала.

- Какая драматическая линия появилась у вас? Или это секрет?

- Конечно (улыбается). Нет, по сюжету все практически то же самое остается. Единственное, что приходится очень много решать вопросов логики персонажей, их поступков, поведения. У автора это не объясняется, то есть, герой поступает как-то, а почему он так делает, неизвестно. Для печатного текста – это нормально, а для сцены возникает вопрос. То есть мы уже начинаем очеловечивать этого сказочного героя и некоторые поступки вызывают уже даже недоумение. Например, те, когда мать отправляет дочку одну в темный дремучий лес. Почему? Это должно быть как-то мотивировано, оправдано. Иначе мама выглядит, мягко скажем, не доброй женщиной. Поэтому и здесь также я изменил. Кокованя по сказке, он охотник, и собственно зимой он занимается тем, что стреляет козлов. Для сказа того времени, для людей, которые тогда читали этот сказ или, может быть, сейчас читают, для литературы – это нормально. То есть воображение ребенка покажет ровно столько, сколько потребуется. Там есть такой текст, что Кокованя настрелял козлов и вот у них этих туш козлов очень много и шкурок очень много насолили. А теперь представьте, что мы в театре начинаем развешивать туши козлов. Нет, современный театр допускает и такое, но мы все-таки для детей работаем. Тем более, если речь идет о каком-то чудесном козлике, которого они хотят увидеть. Возможно, в этом и есть какой-то конфликт или тема для обсуждения. Но это тема для обсуждения уже конкретно родителей с детьми, если у них возникнут вопросы. Мы же не можем взять и кинуть эту мысль в зал, делайте с ней что хотите. Поэтому я изменил профессию Коковани.

- И кто же он теперь?

- Он был золотоискателем, был охотником, а сейчас просто мастерит игрушки для детей.

- А какой у Коковани будет характер?

- Я не знаю, какой он у нас будет, пока не знаю. У Бажова – это явно старик не замкнутый в себе. Я представлял его по-разному, это еще одна большая трудная работа была, потому что хотелось, чтобы этот персонаж развивался. Потому что если он сразу будет открытый, добродушный и всем довольный человек, то тогда ему некуда расти к финалу. Поэтому я долго думал, как-бы сделать так, чтобы он вначале был другим. Они живут в реальном мире эти герои. Этим сказ и отличается от сказки. В сказке сразу события вымышленные. Начинаются со слов: «в некотором царстве, в некотором государстве жили-были...» и рядом волшебство, в сказе же они живут в реальном мире. Сказка к ним не приходит, она с ними случается. Это вот как, если бы мы жили сейчас и вдруг что-то такое невообразимое рядом с нами происходило.

- То есть это то, во что можно реально поверить?

- Да, какая-то чудесная история. И поэтому этот сказ виделся мне изначально, не совсем может точное слово, но по настроению это такое рождественское чудо. Есть такие рождественские истории, когда под Рождество вдруг случаются какие-то чудеса с героями. Здесь нет христианства в прямом понимании, хоть я и пытался это связать, но ощущение, чуда, света, добра, оно здесь есть.

- Как будут выглядеть куклы в вашем спектакле?

- Кукол делал я сам. Они практически готовы, я привез их с собой.

- Получается, что вы не только режиссер, но еще и художник?

- Да, я придумал эти декорации, придумал костюмы, кукол. Но декорации мы делаем здесь по моим эскизам. А вот для кукол, так как я их делал сам, эскизов как таковых нет, есть подробные наброски, чертежи.

- Насколько они сложны в управлении?

- Они не сложны, рассчитаны на одного человека, можно даже сказать упрощенные. Но в этом и есть их сложность, потому что найти примитивной кукле три-четыре выразительных движения - это очень большая работа.

- Есть ли у кукольных персонажей дублеры?

- Конечно, есть. Так как у нас дело происходит и на улице и дома, поэтому есть персонажи в зимней одежде, есть в домашней. Имеются какие-то эпизодические куклы.

- Как будет выглядеть сцена?


- Одна из задач, сделать этот спектакль по возможности выездным, мобильным, поэтому декорация небольшая: сцена в виде саней и несколько ширм. Для выездных спектаклей нужно, чтобы площадка была хотя-бы метр над уровнем пола, иначе действия не будет видно. Вот и приходится придумывать оригинальные решения.

- Актеры будут находиться за ширмой или на виду у зрителей?

 - На виду, у меня в голове зародились образы таких кочевых артистов, условно назовем их сказочниками. Знаете, как в книжках раньше описывали вертепы, когда ездили на санях, ставили декорации и разыгрывали представления прямо на улице. Поэтому и куклы они простые, как будто самодельные, то есть как игрушки для сказки. Они не имитируют живого человека, а образно его олицетворяют.

- На этот раз вы сами вызвались мастерить кукол? -

- Опять же – это обоюдное решение. У театра напряженный график и цеха бывают сильно загружены. А так как здесь знают, что я могу изготовить кукол самостоятельно, поэтому театр решил доверить мне эту работу. И я радостно на это согласился, потому что пока делаешь их, еще много чего придумываешь. К тому же в процессе обязательно что-то меняется или что-то находится, наоборот. Таким образом, удается избежать технических ошибок.

- Не было ли желания перейти к созданию моно спектаклей, в которых сам себе режиссер, актер, художник?

- У меня для этого есть жена.

- Она актриса? 

- Актриса, да. У нее уже есть два моно спектакля. Она сама изготавливает кукол. Мы совместно это делаем.

- Как делите задачи?

- Я больше к механике, грубым инструментам, она больше к шитью, росписи, рукодельным вещам.

- Ну и наконец, вопрос не про спектакль. Не жалеете, что связали жизнь с театром кукол?


- Я счастлив настолько, насколько может быть счастлив творческий человек. Театр для меня все. Это мое хобби, это моя работа, это, то о чем мы с друзьями разговариваем. В свободное от работы время я работаю. И от этого счастлив. Научиться бы, еще отдыхать, но кнопки выключения пока не нашел.

Беседу вела Марина Томова, фото из архива театра.