- Это уже не первый Ваш приезд в Ханты-Мансийский театр кукол. С какими постановками вы работали у нас раньше?

- Первый спектакль был «Что случилось с крокодилом?», год пятнадцатый, может, даже раньше. Потом я приезжал сюда, постановка «Спящая красавица» у нас была. Потом я приезжал и «Серебряное копытце» мы делали. И вот, получается, это четвёртый приезд.  

— Для меня это история какой-то чистоты, чистого сердца, искреннего отношения к миру. В жизни бывают сложности, бывают трудности, и разные люди воспринимают эти сложности по-разному. Вот и в данной сказке есть три дочери, которые выбирают свою дорогу, свой путь, меняются — каждая по-своему. Конечно, сказка — это выдумка, это фантазия, но фантазия, которая была придумана для того, чтобы о чём-то рассказать. В сказках, хоть и волшебных, речь идёт о людях, о поступках, о душе, о мыслях, о любви. 

- Конечно. Я думаю, даже большинство сказок изначально было придумано для взрослых. Из многих сказок ушло очень много важного, взрослого, многое растерялось. Приходится где-то открывать для себя, а где-то пытаться рассказать зрителям про какие-то вещи, которые в сказке были заложены или утеряны, пытаться их восстановить. 

-Как к Вам пришла идея создать этот спектакль? Почему именно эта сказка? 

— Сказки — это вообще очень благодатный материал, особенно для театра кукол, потому что там очень много пространства для фантазии. А авторская сказка она же обладает ещё языком очень прекрасным, литературным — у любого автора он свой — и, когда занимаешься написанием инсценировки, конечно, стараешься этот язык сохранить. 

—Да. Дело в том, что в некоторых сказках есть не очень понятная логика — мы сейчас не очень понимаем какие-то поступки персонажей. В этой сказке тоже есть поступок, который я не очень понимал: у Аксакова в оригинале есть момент, когда отец возвращается домой и условие он такое получает от чудища: вместо тебя пусть придёт одна из твоих дочерей. И он, отец, им об этом рассказывает, ставит перед выбором, и младшая дочь вызывается. В современной логике не очень понятно, что это за отец такой: взял — и своими руками дочерей в лапы к чудищу! Поэтому в нашем спектакле этот мотив изменён: отец ничего не рассказывает дочерям, младшая дочь сама узнаёт про то, что с отцом случилось, и сама принимает решение. Есть, конечно, изменения по сравнению со сказкой. 

— В этот раз решили попробовать сделать такой простой народный театр. Игра в эту историю. Куклы будут перчаточные. В сказке язык звучит немножко высокопарно, торжественно, и если это делать по-настоящему, то получится пафос, неискренность. Поэтому, в сочетании как раз с примитивными куклами, вот этот высокопарный язык создаёт ощущение масштабности, но мы не кривим душой — мы относимся к этому, как будто это случилось по-настоящему. В спектакле есть и смешное, и страшное, и лиричное, и печальное, и трагичное даже. И всё это — такой простой русский театр с куклами, с Петрушками, с рассказчиками.